Поможет ли введение цензуры в кино и СМИ сделать наше общество нравственным

В прямом эфире радио и телеканала КП режиссер, писатель, актер, народный артист России Андрей Житинкин, депутат Госдумы, член Комитета Госдумы по культуре Дмитрий Литвинцев, шеф-редактор газеты «Телепрограмма» Павел Садков и ведущий Александр Яковлев спорят, кто должен решать, что смотреть зрителю.

Яковлев:

- Сегодня мы поговорим о цензуре в кино, на телеэкранах. Тем более что есть повод. Это конфликт, который возник между телекомпанией НТВ и новым министром культуры.

Литвинцев:

- После того, как НТВ заявило, что будет показывать 22 июня фильм «Служу Советскому Союзу!», спорный фильм, который никто не видел, но уже все посчитали спорным. Министр культуры выступил с обращением, что считает некорректным показ этого фильма именно в этот день. И по причине того, что этот фильм искажает некоторые моменты нашей истории. Что касается искажения, так как фильм никто не видел, сложно было говорить. А то, что фильм спорный, его не имеет смысла показывать 22 июня, в этом логика была. В ответ на это после демонстрации фильма на канале НТВ выступил гендиректор канала Кулистиков. Он ответил Мединскому в стихах, художественное достоинство которых можно оценивать или не оценивать. Но, тем не менее, смысл был такой, что не стоит возвращать 37-й год. И все подобные методы слишком напоминают нашу не такую уж дальнюю историю.

Яковлев:

- Ваше отношение к этой истории? Министр культуры публично, правда, от себя делает подобный совет телекомпании, а она его отфутболивает.

Житинкин:

- Он, как лицо, причастное к культуре, мог абсолютно спокойно воздействовать и рычагами, которые у него есть. Но он сделал очень этично, я считаю. Очень хорошо. Как абсолютно рядовое лицо. И каждый зритель на это имеет право.

Другое дело, я не понимаю, почему это получило такое резонанс. И почему из этого сделали огромную акцию.

Литвинцев:

- Тот конфликт, который мы сегодня обсуждаем, это первая ласточка, которая появилась. Я думаю, что эта проблема будет иметь такие же последствия не сегодня-завтра на других каналах. Понятно, что цензура не должна быть пристальным и жестким рычагом для того, чтобы регулировать механизмы вещания на каналах. Но, тем не менее, какие-то формы такого регулирования должны быть.

Яковлев:

- То есть, цензура нужна?

Литвинцев:

- Безусловно. Цензура – это слово не совсем подходит к тому, о чем мы хотели бы подвести. Сегодня каналы и кинематограф, как таковой, это должна быть не цензура. Творческая оценка того, что сегодня показывается. И что необходимо сегодня обществу для воспитания, формирования общественной морали.

Яковлев:

- А показывать, а это не показывать… Это должна быть внешняя структура? Не сама телекомпания…

Литвинцев:

- Безусловно, должна быть внешняя структура. Сегодня говорить об этом более предметно сложно, потому что это должен быть аккуратный механизм, тонкий, включающий в себя людей, которые разбираются в культуре…

Яковлев:

- Но это цензура!

Литвинцев:

- Это не цензура. Я бы назвал это регулированием. Сегодня ведь никто из потребителей не обижается и, наоборот, требует, чтобы их защитили от некачественной продукции в магазинах, на предприятиях.

Яковлев:

- Это касается ТВ и кино?

Литвинцев:

- Это касается сегодня культуры в целом. К сожалению, ее не хватает в обществе. И поскольку телевидение и кино сегодня доступны всем, поэтому мы говорим об этом. Потому что это самый обсуждаемый сегодня…

Яковлев:

- Андрей Альбертович, когда Дмитрий Литвинцев придет к власти, он придет к вам! И скажет, что вам надо отрегулировать…

Режиссер, писатель, актер, народный артист России Андрей Житинкин

Фото: Марина ВОЛОСЕВИЧ

Житинкин:

- Мы, деятели культуры, уже все это проходили. В советское время был список министерства культуры пьес, не рекомендованных к постановке. И, знаете, прошло испытание временем, потому что это сегодня абсолютно западная классика. Время все равно расставляет свои акценты. Другое дело, о самоцензуре художника. Внутренняя самоцензура: что я могу, а что не могу. Потому что для меня формула Льва Николаевича Толстого кажется универсальной. Он говорил, что можно как угодно нагнетать безнравственную ситуацию, имеется в виду художественное произведение, если в финале есть нравственный выход. Поэтому при всей провокационности моих спектаклей, вы никогда не найдете там ни пропаганды насилия, ни ущемления интересов других и так далее.

Я боюсь вот чего… Знаменитое «А судьи кто?» - вот тут все и начнется. Курица или яйцо. Любой экспертный совет – это уже люди, которые со своими амбициями, которые в угоду одного лобби или финансового потока, продавит одну историю. И получится так, что мы будем в ситуации заложников.

Расскажу одну историю… Я ее рассказывал Никите Михалкову. Был прецедент поразительный. В одном из провинциальных театров поставили «Гамлета». И зритель подал в суд на режиссера и выиграл! Почему? Потому что он прочитал классический вариант. И ему показалось, что в спектакле Гамлет очень неуважительно относится к Офелии. Она еще после этого и утонула… Его это так задело. Судья, простая и сердобольная женщина, вступилась за Офелию… Сам прецедент, что суд разбирает эту историю…

Яковлев:

- Это то, к чему приведет внешний контроль.

Житинкин:

- И театр был вынужден выплатить по решению суда этому человеку какую-то компенсацию. Моральную. Потому что он апеллировал законом прав потребителя. Он покупает билет. И хочет, чтобы соответствовало классическому «Гамлету».

Садков:

- Внутренняя ответственность художника... У нас самая хорошая медицина, если ты попал к хорошему врачу. А если врач плохой, то все. То же самое с образованием, с культурой. Если человек приличный, он не позволит себе чего-то.

Цензура, не цензура… Это, в любом случае, цензура, так или иначе. Но если в этом совете будут приличные люди, все будет хорошо. Вот что страшно. Нет ни одного механизма, который обеспечил бы нам защиту… Все дойдет до абсурда! Мы будем подавать в суд на «Гамлета», на Толстого.

Литвинцев:

- Могу поспорить. Театр в этом смысле понятнее для восприятия, если пьеса неинтересна, на нее не пойдет зритель. И мастерство художника то самое, что может привлечь туда зрителя. И дальше оценивать – другой вопрос.

Телевидение. К сожалению, большинство людей сегодня сталкиваются с тем, что смотреть на телеканалах стало нечего. У нас «Дом 2», «Каникулы в Мексике». Один канал специализируется на криминальных боевиках, другой на мелодрамах, который изо дня в день нам показывают. И люди от этого сильно устали, потому что само качество этих сериалов на очень низком уровне.

Яковлев:

- А кто решит, что это соответствует, а это нет?

Литвинцев:

- Решить это невозможно в силу специфики. Здесь все банально просто. Мы сегодня должны готовить общество и формировать общественное мнение таким образом, чтобы у нас основные принципы – доброта, мораль, вопросы, связанные…

Житинкин:

- А когда было по-другому?

Литвинцев:

- В советское время было совершенно по-другому.

Яковлев:

- Вы говорите о том, что необходим внешний контроль.

Литвинцев:

- Об этом говорят сегодня все.

Яковлев:

- Кто будет осуществлять внешний контроль?

Литвинцев:

- Это не должен быть человек. У нас есть Общественная палата. Мы вполне в состоянии сегодня создать некий инструмент для формирования нормального общественного сознания. А сегодня мы доверяем конкретным людям. Руководителям каналов, которые выбирают…

Яковлев:

- Кто будет осуществлять внешний контроль?

Литвинцев:

- Это должна быть общественная структура.

Яковлев:

- Кто в ней будет?

Литвинцев:

- Режиссеры, общественные деятели, кинокритики.

Яковлев:

- Какие режиссеры?

Литвинцев:

- Это уже другой вопрос. У нас много общественных организаций в сфере кино…

Яковлев:

- Я прошу назвать вас хоть одну фамилию!

Литвинцев:

- Вот рядом сидит мой коллега.

Яковлев:

- Вы согласитесь на это?

Литвинцев:

- Это орган не запрещающий. Рекомендующий. Мы ушли от основной мысли. Это не цензурный орган. Сегодня каждый житель в нашей стране приходит и говорит: защитите нас от подделки! Почему этого нет в культуре? Навязывание этого безобразия, которое сегодня происходит телеканалами, оно тоже… Мы никак не можем простых людей от этого оградить.

Яковлев:

- Рекомендую телеканал «Культура»

Литвинцев:

- Это единственный канал.

Житинкин:

- Наша страна и психология зрителя такова, что как только что-то запрещается, это сразу становится интересно! Запретный плод… Я думаю, что запрещать в принципе ничего не надо. Другое дело, оставить абсолютную своду выбора человеку, который этот контент поглощает. Он может выключить кнопку, уйти в антракте. Иногда видел, уходит семейная пара. «Вам не понравился спектакль?» - «Просто мы не знали, что это про это! А у нас еще внучка…». – «Понимаю…». Это нормальный выбор человека.

Яковлев:

- Я включаю федеральный телеканал в половине девятого. Дети еще не спят. И смотрю в эфире федерального канала, который косвенно принадлежит государству, как режут глотку. Натурально! И я не хочу, чтобы даже теоретически мои братья и сестры, дети это видели. И я, конечно, выступаю за то, чтобы был рекомендующая, координационная структура, которая сказала бы телекомпании, что давайте без этого в половине девятого обойдемся!

Житинкин:

- Тут я с вами согласен. И, более того, нас поддержит комитет по культуре. Самое главное, чтобы при этой свободе выбора была точная сетка и точные рекомендации. Это ведь мировая практика. Просто у нас не работает ни интеллектуальное, ни юридическое право. Время – это основной показатель. Если это идет после 23 – пожалуйста. И так далее. Иногда Тарантино бывает и в 9 вечера. Но есть рядом взрослый, который просто объясняет или переключает. И так далее.

Яковлев:

- Тут нужна цензура?

Житинкин:

- Очень важно, чтобы это все было. Но в тех рекомендациях, в которых наивный наш зритель часто нуждается.

Я меня непопулярная точка зрения, но я все время говорю о том, что нам надо, как вся Европа, ограничивать прокат картин… Не ограничивать. Создавать более благоприятные условия для наших отечественных, потому что доля проката наших картин упала. И прокатчики, которым выгодно ставить блокбастеры… Американские картины, которые как аттракционы. Это уже не кино. Это игровые модели, в которых зритель может путешествовать и получать свой драйв.

Яковлев:

- Вы сказали ограничить временем.

Житинкин:

- Это просто сетка. Если говорить о самоцензуре. Наши руководители каналов должны совершенно четко понимать свою ответственность. Я бы, кстати, на месте руководителей каналов на реплику министра культуры, как частного лица, я бы отреагировал, может. Не стихами, а встречей в ресторанчике и все бы обсудил.

Они говорят для того, чтобы сказать. Нежели… У нас совершено непонятно, что происходит с информационным пространством. Министр культуры прекрасно понимал, что произойдет. Я думаю, что он не наивный человек, который не думал, что взорвется общественное мнение. У нас слишком жива историческая память, чтобы не обращать на это внимания.

Общественный совет. Однажды я был на общественном совете, который вел Карен Шахназаров. И был разговор о мультфильме «Южный парк». Они обсуждали, хорошо это или плохо. Бред! Абсурд! Идиотизм! Почему? И встал Шахназаров: «Если это так, давайте запретим. Давайте порекомендуем, что это неправильно». По-моему, уровень юмора не нужно обсуждать. И ставить солидных и известных людей в идиотское положение.

Литвинцев:

- Андрей немного хитрит. Он театральный режиссер. И театральная среда другая. Телесреда – это огромная аудитория на всю страну. Федеральные каналы, ты садишься вечером к телевизору. И листаешь каждый канал.

Яковлев:

- Общество выступает за цензуру. Вы говорите о том, что это должен быть рекомендующий орган.

Литвинцев:

- Обязательное мы уже проходили в советское время. Моя позиция, что любые ограничения приводят к формированию самой структуры телевидения, вещания и такого прочего. Рекомендательный характер – это более весомое мнение для каналов. Мнение экспертов в области кино, телевидения, культуры. И если руководитель телеканала не прислушивается к этому, то всегда есть возможность поставить вопрос о том, что на этом канале не все хорошо с теми людьми, которые отвечают…

Яковлев:

- Кому и перед кем поставить вопрос?

Литвинцев:

- Сегодня почти все каналы у нас принадлежат государству. И влияние со стороны государства на телеканалы есть, как таковое. И не случайно сегодня наш президент, премьер ведут к тому, чтобы как можно больше участия в жизни правительства, в общественной жизни страны как можно больше людей принимало участие. И если говорить об общественном совете, то мнение этого общественного совета, которое может лечь на стол президенту, будет являться если не решающим, то значимым для принятия решения о том или ином руководителе телеканала.

Уверяю, сегодня этот механизм может достаточно жестко действовать.

Яковлев:

- Давайте спросим наших слушателей. У нас звонок.

- Здравствуйте! Я понимаю, что взрослый человек больше понимает. Я глаза закрываю, когда вижу на экране, как горло перерезают и еще что-то.

Яковлев:

- Еще звонок.

- Здравствуйте! С телевидением не так все просто. Что показывают, мы понимаем. Это плохо. Да. А вот нам не показывают, что в каждом городе есть высшее учебное заведение, огромная масса замечательных людей. Но создавать такой продукт никто не будет.

Эти беды из Москвы идут.

Яковлев:

- Может, альтернативы нет?

Литвинцев:

- Нет профессионалов. Очень много пришло в эту профессию людей, которые никогда никакого представления ни о культуре, ни о кино, ни о телевидении не имели. Это проблема.

Житинкин:

- И в политике то же самое!

Литвинцев:

- Да. Это издержки роста любого общества. Но, тем не менее, что касается кино и телевидения, это гораздо больнее сегодня сказывается на нашем обществе, потому что это формирует общественное сознание.

Житинкин:

- Совершенно согласен! В театре сложнее. Настоящие эмоции, смех и слезы. Это нельзя имитировать. Но то, что есть непрофессиональные режиссеры – это моя боль и печаль. Сейчас даже в театрах стали ставить люди, которые занимались какой-то ерундой, массовыми зрелищами и так далее.

Яковлев:

- Может, надо создавать альтернативу?

Житинкин:

- Опасно создавать художественные и экспертные советы вот почему. Мы все вспомнили советское время, и моя реплика очень грустная. Я помню, как мхатовские старики, всенародные СССР пришли на спектакль к Анатолию Васильевичу Эфросу «Три сетры» и закрыли его. Письмом. Это была новая волна в режиссуре. А им хотелось классического прочтения. И так далее.

Самое опасное – стравливать художников. Кстати, я и Никите Сергеевичу говорил. Зачем вы стравливаете? У нас в театрах более спокойная ситуация. В Союзе театральных деятелей. А в Союзе кинематографистов уже два Союза. Это очень опасно. Столкновения ведут к инфарктам, нервам и так далее.

Лучше альтернатива. Знаете, как хиппи говорили? На этой поляне должны быть все цветы. Но только они должны быть такими… Помните, Меньшов, очень маленькая история… Вышел и разорвал конверт. Не стал вручать приз фильму «Сволочи». И все! Он сказал, что это неправда! И поскольку он человек в возрасте и он знает, что такое война, он совершенно спокойно выразил свою позицию. Нужен был ему худсовет? Нет. Это его личная позиция.

Садков:

- Есть ощущение, что мы те штампы «кошмар», «ужас», «нас пичкают», «промывка мозгов», ровно как и интернет, как любая газета, художественное произведение, когда кто-то воздействует на тебя. Телевидение – самое сильное из этого. Но в плане того, что у нас есть сейчас в обществе, мне кажется, что телевидение у нас далеко не самое худшее. Качество передач? «Дом-2». Да. Но мы его видим на этой самой поляне. Стоит эта штука и мы видим, что это портрет нашего обществ

Литвинцев:

- Это не портрет нашего общества. Наше общество не такое…

Садков:

- Частично оно хуже…

Литвинцев:

- Это идет пропаганда! И, к сожалению, наши молодые люди…

Садков:

- Я с вами согласен. Но я не о том…

Литвинцев:

- … воспринимают это, как правду.

Садков:

- Зря я сказал «Дом-2». Для меня это тоже красная тряпка. Безусловно. Но, тем не менее. Все сериалы, о которых мы говорим, безумные «Кровинушки», «Обручальное кольцо» и так далее… Растет и качество, и ощущение нашего телевидения. Момент роста происходит. Надо понимать, что не общественный совет это решит. Это решит сама жизнь.

Литвинцев:

- Именно это телевидение и формирует сознание.

Яковлев:

- На нашем телевидении есть еще одна проблема. Ограниченность во времени! Спасибо, что вы к нам пришли!